Коммунистический "тренд" последних двух лет - называть Колчака "военным преступником". Именно эта обзывалка была написана необольшевиками на стене дома, в котором жил будущий лидер Белого Движения и на котором теперь появилась мемориальная доска. Но позвольте: на каких таких основаниях? Я понимаю, когда говорят "нацистские военные преступники" - тут был судебный процесс, было тщательное разбирательство и обвинительный приговор. Нацисты были осуждены за агрессию против суверенных государств в борьбе за пресловутое "жизненное пространство" и за массовый террор в отношении мирного населения. Кто и когда судил Колчака? Да, после того, как "союзники" по Антанте, используя своё безраздельное господство на Транссибирской магистрали, подло сдали адмирала большевикам на расправу, Колчак был заключён под стражу. Началось следствие, производились допросы. На этих допросах Колчак старался быть предельно откровенным. Он не обольщался относительно своей будущей судьбы: рассчитывать на милосердие или хотя бы справедливость большевиков ему не приходилось. Колчаку было нужно, чтобы правда о нём, о целях его неравной борьбы осталась потомкам. Давая показания следственной комиссии - он по сути заставлял большевиков предать огласке его созданные таким своеобразным способом мемуары. Но: суда над Колчаком так и не было наряжено. Он был расстрелян без суда, в порядке "революционной целесообразности" и во исполнения приказа из Кремля: живым Колчака в руки белым не отдавать.

Колчак перед расстрелом

А и в самом деле: кому и за что было судить Колчака? Большевики ни минуты не являлись законной властью в уничтожаемой ими стране. Они пришли к власти в результате вооружённого переворота, организованного в значительной степени на деньги внешнего врага, с которым Россия вела войну. Придя к власти, они немедленно заключили с этим врагом самый предательский и самый невыгодный сепаратный мир, какой только знала история России. Народ их власти не санкционировал - чему недвусмысленным подтверждением стали выборы в Учредительное Собрание . Да, Колчак боролся против власти большевиков. Боролся с оружием в руках. Но он и обязан был это делать по долгу своей присяги. Обязан был вооружённой рукой противодействовать узурпаторам власти, особенно же - в силу их связей с внешними врагами России и подписанных ими предательских соглашений. В условиях конца 80-х - начала 90-х годов прошлого века такое непонимание ещё было бы извинительно (в силу инерции советского воспитания). Но сегодня, когда на наших глазах в соседней некогда братской республике произошёл точно такой же организованный из-за рубежа переворот, приведший к многочисленным жертвам среди мирного населения (и конца-края этим жертвам не видно), позиция Колчака становится предельно понятной. В ситуации Колчака всё было ещё хуже, чем в Украине 2014 - 2016 годов: Украина в 2014-м ни с кем не воевала, Россия же на момент большевистского переворота воевала против Германии и Австро-Венгрии, от которых большевики получали субсидии и которым они отдали за здорово живёшь большую часть европейской территории страны, отбросив Россию на западе к границам времён Ивана Грозного.

Большевистская делегация прибывает для заключения Брестского мира

Разумеется, у необольшевиков заготовлены запасные варианты обвинений. И они их по мере необходимости озвучивают. Если само по себе участие Колчака в Гражданской войне поставить ему в вину не удаётся (Александр Васильевич всего лишь исполнял свой воинский долг), поднимается "плач Ярославны" об "ужасах белого террора". На данное обвинение исчерпывающе ответил доктор исторических наук Владимир Хандорин. Добавить к прекрасной статье Владимира Геннадьевича можно, разве что, ещё два соображения. Во-первых, масштабы террора красного и террора белого несопоставимы. Красные ставили перед собой задачу тотального истребления целых социальных групп, они ухитрились за первые три года своего правления перебить полтора миллиона своих соотечественников - и это по самым оптимистическим оценкам. На этом фоне белого террора, можно сказать, и не было. Во всяком случае, он неизменно носил адресный характер, обрушиваясь на головы конкретных преступников за конкретные, лично ими совершённые преступления. Во-вторых, не будем забывать, какая из сторон в русской Гражданской войне первой прибегла к террору. А этой стороной однозначно являются большевики. Это большевики и руководимые ими солдатские комитеты организовывали летом - осенью 1917 года массовые расправы над офицерами и их семьями, не щадя даже детей. Почему расправлялись? Да потому что офицеры звали к исполнению воинского долга, к продолжению войны до победного конца , большевикам же солдаты были нужны совершенно в другом месте - не на фронте, а в тылу, и для совершенно конкретных целей - организации переворота. Как должны были реагировать белые, узнав, что убийцы их родных и их фронтовых товарищей захватили власть и теперь бесконтрольно распоряжаются Россией? Стихия мести, захлестнувшая низовое офицерство, вполне понятна, и добавим ещё, что, как справедливо указывает тот же В. Хандорин, эксцессы, связанные с необоснованными репрессиями как раз Колчаком беспощадно пресекались, а виновных офицеров карали по всей строгости военного времени.

Тела жертв красного террора со следами пыток

Трупы убитых большевиками людей, сваленные в телегу

И это ещё не учитывая самого главного момента - вопроса о национальной безопасности России, о том, кто её защищал в роковые годы Гражданской войны, кто отстаивал территориальную целостность России вопреки всем препятствиям, а кто - разрушал Россию изнутри. И что-то подсказывает мне, что защитниками Отечества в 1918 - 1922 годах были отнюдь не красные. А ещё я религиозного вопроса не коснулся - красные в массовом порядке подвергали осквернению православные святыни, грабили храмы, массово (и самым зверским способом) истребляли духовенство. Белые же вступились за поруганные национально-религиозные святыни. На этом вопрос о красном и белом терроре, я полагаю, можно закрыть, констатировав самоочевидную разницу между бандитским беспределом и карающей рукой правосудия, вынужденной действовать в исключительно тяжёлых условиях.

Да, и ещё. Автор ЖЗЛовской биографии Колчака П. Зырянов указывает, что если красные опирались на крупные промышленные центры, где имели в достаточном количестве потенциальных призывников в Красную Армию , то Белое Движение оказалось локализовано в преимущественно аграрных районах. Крестьянское население всегда было куда менее дисциплинированным, нежели городское, сельхозработы тянули людей к земле (и делали начавшуюся Гражданскую войну категорически для них невыгодной). Колчаку в Сибири "повезло" особенно сильно: мало того, что призывников приходилось набирать по деревням, так ещё данная проблема оказывалась помноженной на громадные пространства Сибири и крайне низкую плотность населения. В результате крестьяне, понимавшие, что мобилизации в колчаковскую армию избежать не удастся, убегали в лес к красным партизанам. И разрушали тылы Белой Армии, оттягивая необходимые войска с фронта. Колчаку пришлось иметь дело с массовым краснопартизанским движением у себя в тылу, пользовавшимся массовой же поддержкой населения - ведь в партизанах воевали ближайшие родственники сельских обывателей. В таких условиях поневоле приходилось выбирать между полным развалом тыла и принципом коллективной ответственности .

Подобные сцены были не редкостью на территориях, занятых войсками Колчака.
И не всегда сам Колчак был в курсе того, что творили от его имени его подчинённые -
белоказачьи атаманы вовсю своевольничали. Но и крестьяне отнюдь не выглядели
"невинными овечками".

Получается таким образом, что в терроре Колчака обвиняют те, кто

а) развязал террор первым;
б) проводил этот террор в многократно больших масштабах;
в) прекрасно отдаёт себе отчёт в том, что действия Колчака были прямой реакцией на преступления их единомышленников и преследовали цель остановить эти преступления.

Таким образом, "военный преступник" исчезает, уступая место человеку, действующему в пределах необходимой обороны.

У колчакофобов, правда, на всякий пожарный случай припасён ещё один "аргумент" - "агент Антанты", дескать, "марионетка Запада" и "английский шпион". Опровергать подобные обвинения бессмысленно, поскольку все аргументы давно высказаны, и их блестяще игнорируют. Игнорируют, очевидно, исключительно ради того, чтобы оправдать бессудное убийство выдающегося полярного исследователя и талантливого флотоводца. Но ради людей, которые ещё не определились со своим отношением к Колчаку, которые пока со стороны наблюдают за развернувшейся общественной дискуссией, кое-какие доводы стоит изложить. Во-первых, не большевикам, подарившим половину европейской России иностранному агрессору, обвинять кого бы то ни было в предательстве. Во-вторых, Англия и Франция, на союзническую помощь которых рассчитывал Колчак, являлись союзниками России по Первой Мировой войне. Соответственно, белые не являлись ставленниками Антанты, а напротив - рассчитывали, что Антанта во имя общей победы над австро-германским блоком поможет им освободить Россию от диктатуры большевиков, коих они полагали немецкими ставленниками. В-третьих, большинство складов Русской Императорской Армии с обмундированием и военным снаряжением оказалось захвачено большевиками. Большая часть промышленно развитых районов также контролировалась ими. Соответственно, белые армии могли существовать и воевать исключительно опираясь на поставки со стороны Антанты - что, собственно, и породило разговоры о них, как о "ставленниках" и "агентах". Полагаю, данный вопрос ныне можно смело закрыть в связи с событиями в Донбассе.

Офицер и солдат армии Колчака. В форме английского образца (полученной от союзников),
но с русскими погонами.

Теперь конкретно о Колчаке. Во-первых, Колчак решительно и безоговорочно пресекал любые попытки союзников вмешиваться в руководство Белой Армией и её действия. История донесла до нас гневную отповедь адмирала: "Армия была создана не союзниками и воюет без них. Я нуждаюсь только в сапогах, тёплой одежде, военных припасах и амуниции. Если в этом нам откажут, то пусть совершенно оставят нас в покое. Мы сами сумеем достать это, возьмём у неприятеля. Это война гражданская, а не обычная. Иностранец не будет в состоянии руководить ею. Для того чтобы после победы обеспечить прочность правительству, командование должно оставаться русским в течение всей борьбы" . Во-вторых (и в частности) Колчак категорически отказался передать "союзникам" "на сохранение" русский золотой запас, к которому тянулись их загребущие лапы. Даже накануне неминуемой катастрофы позиция Верховного была непреклонна: "Лучше пусть это золото достанется большевикам, чем будет увезено из России", - и эта позиция, в конечном счёте, стоила ему жизни . В-третьих, даже на фоне других лидеров Белого Движения Колчак выделялся своей непреклонностью в вопросе о территориальной целостности России. Находясь во главе русских воинских формирований на КВЖД, Колчак завёл переговоры с японцами о помощи оружием и боеприпасами - но категорически отказался обсуждать с ними какие бы то ни было территориальные уступки. Остался в итоге без поставок - японцы сделали ставку на более сговорчивого Семёнова - но патриотическая идея Белой Борьбы осталась незапятнанной. В 1919-м году, когда армия Юденича рвалась на Петроград, Николай Николаевич запрашивал Колчака о возможности поддержки белого наступления со стороны Финляндии, диктатор которой Маннергейм соглашался помочь войсками при условии признания независимости Финляндии и передачи ей русской Карелии. И сам Юденич, и многие в окружении Колчака, и бывший министр иностранных дел царской России Сазонов настоятельно советовали Колчаку принять это предложение, однако, Колчак отказался его даже обсуждать. По двум причинам. Во-первых, как Карелию, так и Финляндию он полагал неотъемлемыми частями России, судьбу которых вправе был решать только русский народ. А во-вторых, Финляндия, едва провозгласив "независимость", тут же попала под колпак к немцам. Колчаку докладывали, что прогерманские настроения сильны в руководстве Финляндии. Пойти на уступки в "финском" вопросе для Колчака означало частично признать Брестский мир .

При чём тут союзники? - спросите вы. А при том, что "союзники" с самого начала Гражданской войны делали ставку на международно-правовое закрепление распада Российской империи, мечтая поживиться не только за счёт разгромленной (не в последнюю очередь - русскими руками) Германии, но и за счёт своих недавних союзников, бессовестно брошенных на растерзание немцам, как только неизбежность поражения последних сделалась очевидной. "Союзники" неоднократно выдвигали идею отделить от России национальные окраины, включить в состав новообразованных государств как можно больше богатых ресурсами областей (именно так в составе Украины оказался русский Донбасс), а после этого, как говаривал Ллойд-Джордж, "всё остальное может катиться ко всем чертям и вариться в собственном соку". Когда в январе 1919 года тот же Ллойд-Джордж затеял "международную конференцию" на Принцевых островах с целью конституировать распад России (в частности, закрепить независимость Польши, Финляндии, Украины и Закавказья), а заодно - признать одновременно и белые, и красное правительства, дабы и собственно русские земли оказались расколоты между собой, Колчак в самой резкой форме выразил протест, заявив, что не ведёт переговоров с "убийцами и мошенниками, для которых ни закон, ни договор не писан" . Радужные планы англичан, американцев, японцев и французов поживиться за счёт России разбились о непреклонность человека, которого сегодня называют то "английским ставленником", то "американским кондотьером".

Ллойд-Джордж

Более того. Приход к власти Колчака в конце 1918 года вызвал серьёзную панику в правительственных и дипломатических кругах Великобритании. Историк Владимир Хандорин с опорой на архивные документы и воспоминания западных политиков того времени убедительно показал , что англичане и французы не только не приводили Колчака к власти (как сегодня утверждают противники мемориальной доски), но напротив - были весьма обеспокоены колчаковским переворотом. На словах - из опасений того, что противобольшевистский лагерь расколется. На деле - из-за откровенной слабости лево-либеральной Омской Директории, манипулировать которой им было не в пример легче, чем энергичным и принципиальным адмиралом. США же и вовсе до самого конца белой эпопеи относились к Колчаку с плохо скрываемой враждебностью.

В общем, у обвинителей Александра Васильевича концы с концами не сходятся. Все их обвинения шиты белыми нитками и писаны вилами по воде. Серьёзный анализ реальных исторических источников, связанных с Колчаком, рисует нам не англо-американскую марионетку на русских деньгах, а убеждённого и бескомпромиссного патриота, умевшего пугнуть забывшихся союзников не только крепким словцом, но и военной силой . "Военного преступника" снова не получается.

________________________________________
Примечания
К Иркутску подступала армия Каппеля, наступление которой местные большевики не рассчитывали отразить. Целью же белых являлось освобождение пленённого адмирала. То, что большевики столь поспешно расстреляли Колчака, доказывает лучшим образом его полководческие дарования: красные боялись, что такой сильный и харизматичный лидер, как Колчак, снова возглавит Белую Армию.
Впрочем, Колчак тоже не питал никакого доверия ни к демократии, ни к разогнанной "учредилке". "Демократия - это равенство тупого идиота с развитым и образованным человеком", - отзывался он. И клялся после своей победы допустить к борьбе за власть только "здоровые государственные силы".
Совершенно оправданный лозунг, поскольку немецкие и австрийские оккупанты занимали значительные территории Российской империи, беспощадно притесняя и грабя местное население.
Добавим, что эти призывники были идейно и материально стимулированы на поддержку большевистской власти - ведь это были рабочие, которых красные провозгласили новым господствующим классом.
Который, к слову, во времена Колчака никто не считал предосудительным - ни "цивилизованная Европа", ни противники Александра Васильевича - большевики.
Цит. по: Зырянов П.Н. Адмирал Колчак, верховный правитель России. - М.: Молодая Гвардия, 2012.
Да-да, тот самый, в честь которого названа знаменитая "Линия Маннергейма". .
А если бы Колчаку стало известно о том, что происходило на той части русской Карелии, которую финнам таки удалось оттяпать, полагаю, его неприятие любых компромиссов с новообразованной Финляндией было бы ещё более энергичным.
См. Хандорин В.Г.

Вспоминая события вековой давности, историки всё время пытаются ответить на вопрос: как так случилось, что вся огромная страна пошла за красными, а не за белыми? Ведь, согласно новой мифологии, в Белом движении сражались сплошь благородные рыцари, которые мечтали дать волю и счастье народу.

А во главе их стоял Верховный правитель России адмирал Колчак, известный своим романтизмом и тонкой душевной организацией – так по крайней мере его рисуют нам в последних фильмах и книгах. Тогда тем более непонятно, почему власть этого Верховного правителя, который планировал быстрее Деникина первым вступить в Москву, рухнула как карточный домик 98 лет назад, в начале января 1920-го – всего через год с небольшим после его появления на исторической сцене.

Весной 1919 года колчаковцы полностью захватили Урал и на ряде направлений находились всего в 30 километрах от Волги. Но прошли считаные месяцы, и силы победоносно наступавшего адмирала были разгромлены, а сам он – расстрелян. Случилось это благодаря военным успехам новых советских военачальников вроде недоучившегося студента Каменева и подпоручика Тухачевского. Но ещё более важную роль в этом сыграли партизаны. Начавшиеся в конце 1918-го крестьянские выступления весной 1919 года распространились на значительную часть Сибири и Дальнего Востока. В результате из всей колчаковской армии («на бумаге» доходившей до 400 – 600 тысяч штыков) на фронте борьбы с Красной Армией находились не более 150 тысяч человек. Кроме «нестроевых», остальные были направлены на «внутренний» фронт. Вышло так, что обычный сибирский мужик, о зажиточности которого в России ходили легенды и который, по логике, должен был стать опорой белогвардейцев, защищавших его от «большевиков-экспроприаторов», вдруг бросил хозяйство, взялся за винтовку и стал их злейшим врагом. Ответ на вопрос, почему так, в частности, случилось, могут дать малоизвестные факты, наглядно объясняющие, почему так быстро против Колчака восстала практически вся восточная окраина России.

Спасение под звёздно-полосатым флагом

На робкие попытки белогвардейцев узнать, что тут делают американцы, был получен обескураживающий ответ: «Мы прибыли помочь народу Приморья отстоять его демократические права». Простояв в недоумении несколько часов в ожидании решения своего командования, колчаковские экзекуторы удалились, не выполнив данного им поручения.

И подобные вмешательства американцев повторялись как минимум трижды: в январе, марте-апреле и в ноябре 1919-го. В последнем случае американцы защитили местные восставшие белогвардейские гарнизоны от расправы со стороны японцев. Эти инциденты вызвали самые серьёзные трения между американским и белогвардейским командованием. Дошло до того, что атаман Семёнов открыто обвинил генерала Грейвса в «большевизме», противопоставляя им своих японских «заступников».

Действительно, сравнение между потерями в России американцев и японцев выглядело явно не в пользу первых: янки на Севере и на Дальнем Востоке в боях потеряли лишь 48 человек, тогда как японцы на одной только дальневосточной окраине – более 5000. Надо понимать, что такое поведение Грейвса было обусловлено не только «рыцарскими» мотивами, но и стремлением не допустить усиления их японских конкурентов, которые опирались на местных атаманов. Тем не менее чуждые местному населению американцы оказались крестьянам реально ближе, чем «свои» колчаковцы, которые сначала довели ситуацию до точки кипения, а потом попытались усмирить недовольных силой, творя такие зверства, которые не могли оставить равнодушными бойцов американского экспедиционного корпуса, многие из которых специально были набраны из русскоязычных эмигрантов.

Всего год колчаковской власти оставил в народе самые мрачные воспоминания для нескольких поколений сибиряков
Например, лейтенант Вальтер Реминг доносил своему командованию, что только 9 марта 1919 года в сёлах Бровничи и Гордеевка он зафиксировал факты зверского убийства после изощрённых пыток 23 человек, которые скрывались от мобилизации в армию или являлись родственниками таких лиц. И это было лишь одним эпизодом, когда американцы удерживали сторонников «единой и неделимой» от зверских расправ.

«При аресте было произведено отобрание одежды…»

Для расследования событий министр колчаковского МВД Виктор Пепеляев отправил в Щеглов чиновника по особым поручениям Шкляева. Вопреки ожиданиям, ознакомившись на месте с делом, он не только не встал на сторону своих коллег, но и поддержал действия «переворотчиков». Как заявил Шкляев, «арестованы были милиционеры… за неправильные действия их… Арестованным вменяются в вину убийства, истязания, вымогательства, взяточничество и другие преступления…» Начатое им расследование подтвердило эти обвинения. Свою борьбу с «преступностью» щегловские милиционеры начали с массового вымогательства денег у населения. Шкляев писал, что «5 – 7 мая сего года в деревне Дидеево были арестованы милицией сельский писарь и четыре гражданина за то, что общество по приговору обложило не приписанных к своей деревни сборами. При аресте было произведено отобрание носильной одежды, секретаря так пороли, что кровью забрызгали стены», после чего выпустили задержанных за взятки в размере 1 – 1,3 тысячи рублей». При этом милиционеры под разными предлогами арестовывали самых зажиточных местных жителей, чтобы выбить из них больше денег. И, как оказалось, «…милиция сама инициировала ограбления под видом преступников и красных партизан…»

Как следует из документов, «порка распространялась и на арестованных женщин, даже беременных… приводили из деревни Буяпакской 17 бандитов. Среди них – 11 женщин. Привели и всех выпороли (речь идёт об изощрённом и жестоком избиении нагайками и шомполами, после чего наказанные нередко становились инвалидами или как минимум на несколько дней оказывались прикованными к постели) . Три женщины были беременны. Женщин обвинили в том, что их мужья ушли к красным, у всех отобрали имущество и дома», хотя ранее они без всякого принуждения публично отказались от всякого родства со своими мужьями. Обращение с арестованными было жестокое… Милиционер Зиганшин… ударил прикладом ружья арестованную только за то, что она начала рожать, в чём он был склонен видеть симуляцию…»

Между тем безнаказанность порождала всё новые преступления, которые становились всё более изощрёнными и вызывающими. Так, милиционеры, арестовывавшие местных жителей без всякого повода, кроме денег нередко требовали интимной близости от понравившихся им женщин для освобождения их родственников, и, согласно данным расследования, «обычно запуганными женщинами оно выполнялось». Шкляев свидетельствует: «Один арестованный был освобождён за переданную Озёркину взятку, причём Березовский выговорил право ночи с женой красного… Тот просил её отдать денег и согласиться на предложенное ввиду невыносимых истязаний…»

«Озороство» колчаковской милиции

Вскоре после этого был «убит и ограблен на глазах толпы милиционером снятый с парохода пьяный пассажир Анисимов под видом большевика», хотя, согласно расследованию Шкляева, было установлено, что это убийство с целью сокрытия ограбления. Кроме того, милиционерами была убита после отказа от интимной близости со стражами порядка цирковая актриса.

Не уступал своим подчинённым и сам Озёркин, совершивший в мае 1919-го убийство щегловского мещанина Новикова. Произошло это при следующих обстоятельствах: милиционер Анохин проник в его дом с целью грабежа. Находившийся там Новиков, защищаясь, обезоружил его. Посрамлённый страж порядка пожаловался Озёркину. Тот, вызвав Новикова, выстрелом убил его через входную дверь.

Интересно, что стоящие над милиционерами власти в лице управляющего Томской губернией Б.М. Михайловского встали на защиту таких «стражей порядка» как «идейных борцов с большевизмом», одновременно пытаясь доказать «некомпетентность» Шкляева. Так, говоря об убийстве Анисимова, губернатор оправдывал это тем, что погибший являлся «большевистским агитатором, агитировавшим на пароходе за советскую власть и, будучи арестованным, по дороге при попытке к бегству был убит». В свою очередь, в письме Пепеляеву о совершённом милиционерами убийстве рабочего Коломийца он пытался выставить последнего опасным государственным преступником, «руководившим подготовкой восстания», «убитым при попытке к бегству». Однако эта версия не была подтверждена следствием, и далее Шкляеву удалось установить, что «…Озёркиным был запорот до смерти арестованный Коломиец».

Такое поведение вполне объяснимо: защищая подчинённых (при Колчаке губернатор подчинялся министру внутренних дел, которому, в свою очередь, были подотчётны милиционеры на местах) , Михайловский пытался выгородить самого себя. Ведь произошедшее непосредственно бросило тень на него самого. Как установил Шкляев, в своих действиях Озёркин указывал, что он действует с одобрения губернатора Михайловского. Что, впрочем, и так было ясно, учитывая, как тот защищал своих милицейских подчинённых перед Пепеляевым. Михайловский всячески пытался воспрепятствовать Шкляеву в расследовании, а когда понял, что «конфиденциальные беседы» с ним не дали эффекта, нажаловался на проверяющего своему непосредственному начальнику Пепеляеву. Он написал ему, что Шкляев «преувеличил» масштабы допущенных его подчинёнными нарушений, которые возникли в ходе «активной борьбы Озёркина и его коллег против бандитизма и красных партизан», в результате чего они нажили себе многочисленных врагов. Также Михайловский настаивал, что павшие от рук его костоломов люди являлись «заведомыми преступниками». Кроме того, в их число записали и погибших от несчастных случаев. В качестве примера Михайловский приводил смерть вышеупомянутой циркачки, погибшей в результате «установленного с несомненностью самоубийства», тогда как Шкляеву удалось доказать, что это было преднамеренное убийство.

И подобные преступления не были частными случаями, а отражали общую картину развязанного против населения белого террора. Даже когда Михайловского «припёрли к стенке» доказательствами, он пытался оправдать своих подчинённых, указывая на «…мученическую роль, выпадающую на долю чинов милиции, которые преследуются большевиками в первую очередь с особой жестокостью. При таких условиях они… отвечают на красный террор антибольшевистским террором. Отсюда вытекают эти «ликвидации», «попытки к бегству» и т. п.». В результате, как доносил Шкляев «наверх», «…селяне прятались при виде милиции не хуже, чем от любого бандита… Ужас положения в том, что это озорство милиции перекладывалось на голову правительства (колчаковского) , вызывая в памяти блаженные времена царизма, когда подобные деяния при приставах и урядниках были недопустимы…» Согласно неутешительным выводам Шкляева, именно такое поведение стражей порядка и привело в конечном итоге к тому самому распространению большевизма, о чём жаловался Михайловский.

В октябре 1919-го, за два месяца до захвата Томской губернии большевиками, Пепеляев решил «наказать» губернатора Михайловского… смещением его с занимаемого им поста, предложив занять его Шкляеву. Однако последний отказался, осознавая, что он не имеет для этого необходимых управленческих навыков, да и особо не рвался косвенно принимать на себя ответственность за деяния предыдущего управляющего. В результате Михайловский занимал свой пост до самого прихода красных.

Следует заметить, что донесения о подобных преступлениях, совершённых милиционерами и вообще представителями власти, имели тогда массовый характер и поступали буквально отовсюду, где стояли колчаковцы, что и вызывало против них массовые восстания. Например, тот же Шкляев, направленный в декабре 1919-го для ревизии в Иркутскую губернию, в своём докладе министру внутренних дел сообщал, что практически все местные милицейские начальники совершили серьёзные должностные преступления или подозревались в их совершении. В результате те самые зажиточные сибирские крестьяне, ещё недавно чуждые какой-либо политики, бросали всё и уходили в партизаны. И так происходило почти на всей огромной территории, подконтрольной Колчаку.

В чём же причина такого массового беззакония? Как установил Шкляев, милицейские посты здесь занимали представители местной молодёжи в возрасте 23 – 24 лет, не имевшие ни знаний, ни опыта подобной работы. В обстановке массового отказа от «наследия царизма» на территории Белой Сибири были уволены со службы бывшие царские полицейские, на место которых набрали непрофессионалов. Многие из них, не получившие никакого образования, к тому же имели тёмное прошлое. И, попав на столь ответственную работу, они зачастую оказывались не просто нечистыми на руку, но и творили куда более серьёзные преступления, которые подрывали авторитет колчаковского правительства в целом. Неудивительно, что такая система управления оказалась нежизнеспособной и что на место белогвардейцев пришли большевики, которые тогда за должностные преступления расстреливали.

Попавший в руки большевиков в Иркутске чиновник по особым поручениям Шкляев остался служить красным в их органах внутренних дел. Губернатору Михайловскому удалось в январе 1920 года уйти из восставшей Томской губернии и в 1923-м поучаствовать в Якутском походе брата его бывшего начальника – генерала А.Н. Пепеляева, во время которого он попал в плен и отделался за свои художества и «подвиги» своих подчинённых десятилетним тюремным заключением. Его начальнику, министру МВД Виктору Пепеляеву повезло меньше: в феврале 1920-го он, уже будучи главой колчаковского правительства, был расстрелян вместе с адмиралом Колчаком в Иркутске, перед расстрелом, по свидетельствам его участников, он униженно валялся у большевиков в ногах, моля о пощаде. Показательно, что, когда их с уже бывшим Верховным правителем подвели к проруби на Ангаре, адмирал удивлённо спросил, почему это происходит без суда, но ему тут же напомнили, что при его правлении массовые казни также совершались безо всякого суда. Так что бумеранг вернулся. И, как вы знаете, потом возвращался ещё много раз.

Сергей Балмасов

Почему сибиряки не поддержали Колчака

Шли последние дни октября 1919 г. Новый день был растревожен гонцом, прискакавшим на взмыленном коне из Заимки. Он привез «худые вести»: там бесчинствуют части белой армии. Рассказывал, что вояки зашли в дом Ткачевых. Офицер и несколько солдат искали хозяина большевика Феодосия. Но их задержала хозяйка, встав в дверях с ребенком на груди. Это и спасло хозяина. Он впопыхах сунул револьвер и бомбу под одеяльце ребенка, а сам выпрыгнул через окно в огород, а оттуда – в лес. Колчаковцы все в доме перерыли, но так и не нашли ни коммуниста, ни его оружие.

Вскоре колчаковцы объявились и в Ложниково. Улицы огласились ревом коров, плачем женщин и отборным матом солдат. Местный житель Иван Евсюков вспоминал: «Начались погромы. Колчаковцы отбирали у населения скот, лошадей, сено, уничтожили маслодельный завод. Собрали жителей у церкви, допытываясь, есть ли в селе большевики, а потом погнали всех на рытье окопов».

Беседы со старожилами, да и документы, письма тех лет подтверждают одну мою мысль. Александр Колчак не пользовался поддержкой местных крестьян. Возникает вопрос: «Почему?» По мнению некоторых историков, одна из причин поражения «белого движения» в наших краях состояла в том, что Верховный правитель отменил советские декреты «О земле» и «О мире». Был и еще один документ, принятый ленинским правительством сразу же после Октябрьской революции. Речь идет о ликвидации старых «долгов по царским налогам» и ликвидации «долгов по кредитам за машины», взятые крестьянами под высокие проценты у американских и немецких фирм. Так вот, Колчак, установив свою власть в Сибири, отменил все советские законы. Соответствующие уполномоченные ездили по деревням со списками крестьян, у которых с помощью военных «выбивали» накопившиеся долги. Вторая причина поражения заключалась в том, что Колчак ратовал за продолжение войны с «немчурой», он объявил «поголовную» мобилизацию сибиряков для того, чтобы свергнуть большевиков, а затем взять у немцев реванш за свое поражение. Фактически и в этом вопросе он ничем не отличался от царя Николая. Дезертиров ловили и били розгами, а порой и расстреливали без суда и следствия. Заодно колчаковцы изымали у населения лошадей, оружие, обмундирование, скот, фураж и даже шинели, в которых мужики пришли с Первой империалистической войны.

(Прими поклон, село Ложниково. Сказ о Сибири без прикрас / гл. ред. Н. Маслов. Омск, 2006. С. 34–35)