Подобно тому как рассуждения о явлении и сущности в праве представляют собой продолжение, дополнение, конкретизацию и развитие конкретного и абстрактного, так и рассуждения о содержании и форме права являются продолжением, дополнением, конкретизацией и развитием явления и сущности права. В содержании права выражена его сущность в том смысле, что содержание каждой правовой нормы есть частичка, момент, сторона сущности права той правовой системы, к которой принадлежит данное право. Определение сущности не имело бы ни теоретического, ни практического значения, если бы за этим определением не последовало раскрытие содержания правовых норм, входящих в ту же правовую систему. Если сущность вскрывает то, чем право практически является, то содержание определяет, в чем состоят веления (дозволения) правовых норм. Сущность права обретает соответствующее содержание в системе правовых норм и в каждой отдельной правовой норме - в ее принципах, должном или возможном поведении людей, их политических структур и общественных формирований. Если же в содержании права так или иначе выражается его сущность, то их нельзя ни отождествлять, ни противопоставлять. Разрыв сущности и содержания права ничем не оправдан: не только содержание, но и сущность права являются категориями объективными и выражены в законодательстве субъективно отраженными. Сущность права проникает в содержание всей совокупности правовых норм и в каждую отдельную правовую норму, в которой заключена определенная часть содержания соот 170 Содержание и форма ветствующей правовой системы. Через содержание конкретных норм права выражается и проявляется частичка, сторона или момент сущности права. Содержание права, каждой отдельной правовой нормы не существует иначе, как в той связи, которая ведет к сущности права; всякое содержание правовой нормы есть (так или иначе) сущность права, но не полно входит в нее. Всякое отдельное содержание правовой нормы тысячами переходов связано с другого рода правовыми нормами и в совокупности с ними дает возможность обнаружить сущность права. Следовательно, в содержании права заключается жизнь его сущности. Сущность и содержание права отнюдь не «разноплановые», а именно однопорядковые категории. Но это вовсе не означает их полного совпадения: сущность права в абстрактно-концентрированной форме обобщает главные, основные, важнейшие его свойства; в содержании права находит конкретизацию, продолжение и раскрытие его сущности. Поэтому отождествление сущности и содержания недопустимо, ибо сущность - более глубокая, более общая категория, нежели категория содержания. Если сущность - основа, суть процесса, то содержание - выражение сущности в многочисленных и разнообразных ее проявлениях. Сущность - фундамент, содержание - «надстройка» над сущностью в виде различных модификаций. Если сущность вскрывает внутреннюю природу права, то содержание конкретно выражает в правовых нормах те или иные запрещения или дозволения данной сущности. И в данном пункте наших рассуждений необходимо подчеркнуть еще один важный методологический момент. Сущность права объективна, но поскольку содержание правовых норм, выражаясь гегелевским языком, «погружается в свое основание», т. е. в сущность, постольку и они (правовые нормы) обретают объективное качество. Однако правовые нормы вместе с тем продукт правотворческой деятельности государственных органов и тем самым приобретают субъективный характер. Происходит своеобразное раздвоение правовых норм на объективные и субъективные моменты. Иначе говоря, правовые нормы являются объективно-субъективными феноменами, разумеется тогда, когда создание 171 Методологические функции философии права правовых норм исходит из сущности определенной правовой системы, соответствуют и не противоречат ей. Право порождается и обусловливается общечеловеческим развитием и спецификой каждого общества, его материальными, историческими, национальными, политическими, моральными, культурными и иными условиями и традициями жизни. Именно эти условия и традиции в конечном счете определяют особенности как сущности, так и содержания соответствующей правовой системы. Однако определять что-либо отнюдь не значит быть определяемым. Поэтому нельзя представлять себе дело так, будто все эти факторы общественной жизни, воздействующие и определяющие право, составляют сами по себе его содержание. Между тем именно такое ошибочное представление укоренилось, к сожалению, в нашей литературе, которому положил начало, по-видимому, известный теоретик права Н. Г. Александров. «В каждой юридической норме можно, следовательно, - писал он, - различать два элемента. Во-первых, элемент, воспроизводящий (разумеется, идеально) известные отношения, существующие или могущие существовать в объективной действительности. Во-вторых, элемент, воздействующий на отражаемые общественные отношения...»1 Однако в правовой норме даже мысленно невозможно «различить» «воспроизводящий элемент» и «воздействующий элемент». Воспроизведение объективной действительности в правовой норме осуществляется не в простой зеркальной форме, а в обобщенной, концентрированной и преобразованной форме. И только благодаря такому воспроизведению действительности правовая норма приобретает способность обратно воздействовать на нее. Вслед за «воспроизводящим» и «воздействующим» элементами появились «материальное», «классово-волевое» и «юридическое содержание права»2; «экономическое, политическое 1 Александров Н. Г. Сущность права. М., 1950. С. 11. См.: Иоффе О. С. О форме и содержании социалистического права//Вест- ник Ленинградского государственного университета. 1959. № 11. Вып. 2. С. 85; Иоффе О. С, Шаргородский М. Д. Вопросы теории права. М., 1961. С. 136. 172 Содержание и форма и идейное» содержание права1; «классово-волевое», «фактическое», «интеллектуальное» содержание права и т. д. Эти и подобные воззрения ранее были подвергнуты подробному анализу и критике, против которой ни один из критикуе- 4 мых не возразил, а многие авторы эту критику поддержали. Обратимся теперь к категории правовой формы и ее соотношению с правовым содержанием. Прежде всего воспроизведем устоявшиеся выводы в философской литературе по данному вопросу. Любой предмет, явление или процесс обладает и своим содержанием, и своей формой. Нет содержания без формы, равно как нет формы без содержания. Вместе с тем каждый предмет, явление или процесс имеет специфическое содержание и соответствующую ему форму. В свою очередь содержание и форма обладают своими особенностями связи, соотношения и взаимодействия. Это относится и к такому сложному социальному образованию, каковым является право и его проявления, в частности в законодательстве. Изучение форм права имеет чрезвычайно важное теоретическое и практическое значение не только потому, что организует и выражает вовне сущность и содержание права, но также и потому, что от их особенностей зависят многие факторы правовой жизни: общеобязательность, нормативность, степень юридической силы правовых актов, методы и способы правового регулирования общественных отношений и т. д. Многообразие форм права предполагает определение их общего понятия, на основе которого окажется возможным вскрыть особенности и назначение каждой из них. 1 См.: Шейндлин Б. В. Сущность советского права. Л., 1959. С. 25. См.: Алексеев С. С. Социальная ценность права в советском обществе. М., 1970. С. 44. См.: Керимов Д. А. Философские проблемы права. М., 1972. С. 200-214. 4 См., например: Белов Г. А. О содержании и форме социалистического права//Советское государство и право. 1964. № 12. С. 86-88; Шебанов А. Ф. Форма советского права. М., 1968. С. 14, 20; Кубинский В. А. Личность, свобода, право. Формы их выражения. Л., 1964. С. 66; Марксистско-ленинская общая теория права и государства. М., 1970. С. 373-374. 173 Методологические функции философии права Отметим в первую очередь смысловое различие между понятиями «правовая форма» и «форма права». Первая может выступать в качестве формы экономического развития, формы государственной политики, формы научно обоснованного управления социальными процессами, формы гуманистических или нравственных идеалов индивида или общества. Что же касается второго понятия, то оно может рассматриваться и как форма целесообразной правовой системы, и как форма части целого (система, структура и элементы права), и как форма систематизации законодательства (инкорпорация и кодификация), и как форма реализации права (правоотношения и другие пути и способы воздействия правовых норм на регулируемые общественные отношения). Нас, естественно, интересует преимущественно «форма права» в ее различных аспектах. При этом, однако, следует иметь в виду многоплановость, гибкость, подвижность и органическую взаимосвязь и взаимодействие «правовой формы» и «формы права», равно как и взаимодействие и переходы содержания в форму и наоборот. Только при этом условии можно избежать отождествления как «правовой формы» с «формой права», так и содержания с формой. Нельзя, например, отождествлять экономические отношения с их опосредованием в правоотношениях или форму внешнего выражения правовой нормы (или ее структуры) с формами ее реализации. Констатируя двоякое значение формы, Гегель писал: «При рассмотрении противоположности между формой и содержанием существенно важно не упускать из виду, что содержание не бесформенно, а форма в одно и то же время и содержится в самом содержании, и представляет собой нечто внешнее ему. Мы здесь имеем удвоение формы: во-первых, она как не рефлектированная в самое себя есть внешнее, безразличное для содержания существование». И ранее: «Таким образом, форма есть содержание, а в своей развитой определенности она есть закон явлений. В форму же, поскольку она не рефлектирована в самое себя, входит отрицательный момент явления, несамостоятельное и изменчивое, - она есть равнодушная внешняя форма»1. 1 Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 1. М., 1974. С. 298. 174 Содержание и форма Отмечая глубокий смысл данных размышлений (особенно плодотворной идеи о рефлектированной и не рефлекти- рованной вовнутрь себя формы), мы, тем не менее, не разделяем некоторых их моментов. Удвоение формы состоит отнюдь не в разрыве «формализованной» и «содержательной» форм (что допускается и в нашей философской литературе1), а в двояком аспекте рассмотрения одной и той же формы. Во-первых, «рефлектированная в самое себя» форма вовсе не есть самое содержание, а остается формой, внутренне организующей субстанцию, тем самым превращая ее в содержание. Во- вторых, «не рефлектированная в самое себя» форма является не чем иным, как внешней оболочкой той же самой «рефлектированной в самое себя» формой. В-третьих, «не рефлектированная в самое себя» форма вовсе не безразлична для содержания, а является его внешним выражением и 1 Так, С. Н. Мареев всячески пытается доказать, будто бы форма зачастую «безразлична» содержанию, которому «все равно», какую форму оно имеет. Это утверждение иллюстрируется множеством примеров: «глыба мрамора» существует либо в форме статуи, колонны или плиты для облицовки стен и безразлична к мрамору; одно и то же знание может быть записано на русском языке, переведено на какой-то другой, иностранный язык, записано с помощью азбуки Морзе, на перфоленте или на перфокартах при определенном его редактировании без изменения самого содержания и т.д. (см.: Мареев С. Н. Формальные и содержательные системы в научном по- знании//Вопросы философии. 1986. № 6. С. 34-35). Все эти примеры свидетельствуют, однако, не о безразличии содержания к форме, а лишь о возможности множественности форм одного и того же содержания. При этом «безразличие» содержания к форме весьма относительно, ибо статую, колонну или плиту нельзя сотворить из русского или другого языка, записать с помощью азбуки Морзе, равно как одного только знания недостаточно, чтобы создать статую, колону или плиту. В том- то и дело, что нет «безразличной» к своему содержанию формы, ибо она всегда так или иначе, но определенным (и разнообразным) образом оформляет именно определенное содержание и поэтому зависит от этого содержания. Ведь и глыба мрамора (и иные объекты) имеет свою определенную форму. Любая форма содержательна, равно как и любое содержание оформлено. Понятие «субстанция» в философской литературе лишено четкой и ясной определенности. По нашему мнению, «субстанция» чисто субъективное понятие, более того, бессмысленно-аморфное представление, которое не существует в объективности и становится реальностью через оформленное содержание. 175 Методологические функции философии права в силу этого зависит от содержания. В-четвертых, форма не есть содержание, и тем более она, даже в своей развитой определенности, вовсе не выступает законом явления и не есть равнодушная внешняя форма (например, внешние формы правой системы: законы и многочисленные подзаконные акты отнюдь не равнодушны к своему содержанию, поскольку определяют «статус» и юридическую силу каждого из них). Субстанция не может быть отделена от содержания, равно как и содержание не может быть отделено от формы. Такое отделение может существовать лишь в мышлении, в понятии, но никак в реальности. Субстанция только тогда становится содержанием, если она оформлена. Форма не только соотносится с тем, что она оформляет, но и является неизбежно необходимым атрибутом субстанции как ее целостность и тотальность, как ее тождественность самой субстанции, как ее определенность, ее энергия, как условие возможности и направленности развития. И именно благодаря этому форма превращает субстанцию в содержание, а содержание в содержательность. Если содержание и форма представляют две неразрывно связанные между собой категории, существующие вместе как две стороны любого предмета, явления или процесса объективного мира, то, следовательно, и в праве содержание и форма - это не только связанные между собой категории, но стороны одного и того же правового образования, например нормы права. Содержание правовой нормы реально, объективно существует лишь тогда, когда государственная воля «возведена в закон», соответствующим образом оформлена и превращена в результате этого из «отвлеченного» в «определенное» содержание. Единство содержания и формы права является обязательным условием его существования. Именно благодаря этому единству право приобретает качественную определенность. Так, в процессе правотворчества в результате сочетания отдельных волевых актов (или их частей, сторон, моментов) представителей государства (или народа путем референдума) образуется государственная воля, которая, будучи выражена в праве, составляет его содержание. Но составные компоненты содержания права не могут выступать обособленно, изолированно друг от друга. В этом случае мы имели бы лишь 176 Содержание и форма различные, органически не связанные между собой правовые идеи, правовые взгляды, но отнюдь не правовую норму как органическое единство этих идеи и взглядов. Существование содержания права необходимо предполагает определенную структурную его организацию, требует своего выражения в определенной форме. Но и форма права не может существовать без его содержания, поскольку форма должна организовывать и выражать данное содержание, а если нет того, что должно быть организовано и выражено (содержания), то, естественно, не может быть и самой организации, самого выражения (формы). Следовательно, основанием формы права является его содержание. В отличие от изложенного понимания формы права некоторые авторы полагают, что формой права являются сами правовые нормы1. Подобная трактовка понятия формы права приводит не только к ее смешению или отождествлению с содержанием права, но и к отрыву одного от другого, нарушает их единство. В самом деле, если правило поведения (норма) есть лишь форма права, то что же является его содержанием? Сторонники указанной точки зрения считают, что содержанием права является государственная воля. Но ведь именно эта воля конкретизируется в правовой норме, составляя его содержание. С другой стороны, если признаётся, что правовая норма есть лишь форма права, то для содержания права не остается места, оно выходит за пределы самой правовой нормы, оказывается за ее бортом. Тем самым содержание отрывается от формы права, нарушается их неразрывное единство или (что еще хуже) форма оказывается без содержания. Между тем, как было отмечено выше, форма не может объективно существовать, если она не наполнена определенным содержанием, и, наоборот, содержание права не может быть реальностью, если это содержание не организовано и не выражено в определенной форме. Прямо противоположную точку зрения выдвигают по этому вопросу другие авторы, указывая, что правовая норма - 1 См., например: Фабер И. Е. О сущности права. Саратов, 1959. С. 47; Иоффе О. С, Шаргородский М. Д. Вопросы теории права. С. 54. 12 Зак. № 2838 Керимов 177 Методологические функции философии права это «не форма права, а само право»1. Между тем ради точности следовало бы указать, что не правовая норма в ее структурной организации, а конкретное правило поведения, в ней зафиксированное, является содержанием данной нормы, равно как и не правовая норма вообще, а лишь ее структурная организация является внутренней формой правовой нормы. Иначе говоря, в правовой норме следует различать, какое в ней установлено правило поведения (содержание) и как это правило поведения структурно организовано (внутренняя форма). Односторонность позиции как тех авторов, которые считают норму права формой права, так и тех, которые усматривают в ней лишь его содержание, состоит в том, что эти авторы не видят, а поэтому и не учитывают диалектического единства содержания и формы права, из которого вытекает не только их сосуществование, но и взаимопроникновение. Указанные авторы охотно подчеркивают тесную, непосредственную или даже органическую связь между содержанием и формой, но при этом забывают, что всякая «связь и есть переходы...»2. Между тем именно это взаимопроникновение, эти «переходы» являются ключом к пониманию диалектики содержания и формы в правовой норме (равно как и в системе права в целом) . Так, в частности, правило поведения, как содержание правовой нормы, является определенной конкретизацией сущности права и одновременно, будучи структурно организовано, есть внутренняя форма данного правила. Или, наоборот, правило поведения, как структурно организованная норма, является внутренней формой права и одновременно, будучи определенной конкретизацией сущности права, есть его содержание. В этой связи следует обратить внимание еще на один, весьма тонкий момент особенности понятия содержания права, определяющий его соотношение со своей формой. Во всех рассуждениях выше речь шла о содержании права как о про 1 Александров Н. Г. К критике пережитков буржуазной идеологии в определении права//Советское государство и право. 1948. № 10. С. 48. 2 Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 162. Подробнее об этом см. гл. 14 наст. изд. 178 Содержание и форма стом его объективном субстрате - государственной воле. Между тем при более глубоком проникновении в понятие содержания права обнаруживается, что лишь этим оно не ограничивается. Как известно. Гегель отличал «содержание» от «материи». Это отличие состоит в том, что хотя материя «отнюдь не бесформенна вообще», тем не менее она «относительно... равнодушна к форме...»1; что «вещество хотя оно в себе не лишено формы, однако в своем наличном бытии показывает себя равнодушным к ней; напротив, содержание, как таковое, есть то, что оно есть, лишь благодаря тому, что оно содержит в себе развитую форму»2. Оставляя в стороне вопрос о «равнодушной форме», о чем говорилось выше, отметим то важное, что нас в данном случае интересует. По Гегелю, следовательно, понятие содержания, будучи куда более сложной категорией, чем категория «материя», включает в себя в снятом виде как «материю», так и форму. Гегель заключал, что содержание объемлет собой как форму как таковую, так и «материю», и оно имеет, таким образом, некоторую форму и некоторую материю, основу коих оно составляет. Разделяя эти положения, мы все же должны отметить, что и «материя», так же как и содержание, объемлет собой как содержание, так и форму. Другое дело, что «развитость» формы может быть различной у различных объектов. За исключением отмеченного момента, рассуждения Гегеля безусловно продуктивны. Их методологическое значение заключается в том, что позволяет рассматривать, в частности, содержание права как более высокую степень его развитости и понимания единства и взаимопроникновения его субстанциональной природы и форм организации и выражения, как более глубокую зависимость формы права от его содержания, как действительный процесс «формообразования в его различных фазах» . Понятие содержания права включает не только сам по себе субстрат государственной воли, но и его определенное внутреннее состоя 1 Гегель Г. В. Ф. Соч. Т. I. С. 218-219. 2Там же. С. 224. 3См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26. Ч. III. С. 526. 12* 179 Методологические функции философии права ние, сложную систему связей и отношений его компонентов как между собой, так и с внешней средой, которые характеризуются многими признаками, направленностью, целью, перспективами. Именно этот момент содержания права детерминирует (и вместе с тем объясняет) особенности той или иной правовой формы, которая имманентна специфическому состоянию развивающегося содержания. При всем многообразии и разнообразии внешних форм выражения права все они так или иначе, но в конечном итоге зависят от своего содержания. Это обстоятельство подчеркивал М. А. Аржанов. «Содержание, - писал он, - может выступать в разных, но не в любых формах. Форма может быть формой различного, но не всякого содержания. Полной самостоятельности, полного безразличия здесь нет и быть не может, как бы велика она в отдельных случаях ни была»1. Специфика самого содержания права предполагает юридически «развитую» форму в смысле наибольшей степени ее соответствия своему содержания. Органическая связь и взаимопроникновение содержания и формы не должны давать повод для их смешения. Между тем в философской литературе наблюдается подобное смешение. Так, В. С. Тюхтин полагает, что «если познаваемый объект представить как систему, то его состав... действительно необходимый компонент содержания, однако оно им далеко не исчерпывается. Отождествив сведения о составе объекта с его содержанием, отнеся организацию, структуру к категории "форма”, мы значительно обедним категорию "содержание" или, образно выражаясь, вынем из нее душу, ликвидируем как самостоятельную категорию». И отсюда делаются далеко идущие выводы. Указав на то, что при одном и том же составе может качественно измениться содержание объекта в зависимости от типа его структуры, В. С. Тюхтин пишет: «...если принять определение формы как структуры самого содержания, то следует признать, что форма определяет содержание, а не содержание форму. А признание примата формы над содержа 1 Аржанов М. А. Соотношение государства и права//Советское государство и право. 1941. № 2. С. 29. 180 Содержание и форма нием, как известно, характерно для идеалистической философии»1. С этими положениями и выводами нельзя согласиться (за исключением лишь положения о недопустимости отождествления состава объекта с его содержанием). Прежде всего отметим, что при обогащении категории содержания за счет включения в него организации и структуры категория формы не только значительно обедняется, но и вовсе выхолащивается. Далее, «душой» содержания является состав (субстанция), а отнюдь не то, что его структурно организует. Невозможно ликвидировать не существующее в действительности: содержание не самостоятельно, а выступает лишь в единстве с формой (организацией, структурой). В рассуждениях В. С. Тюхтина, как, впрочем, и многих иных философов, упускается из виду одно важное методологическое положение: внутренняя структура потому и именуется «внутренней», что она рефлектирована вовнутрь самой себя, т. е. в свое содержание, сливается с ним и тем самым образует нечто целостное. Отграничить органически слитую структуру от содержания возможно лишь в мышлении, но никак не в действительности. Игнорирование этого обстоятельства и приводит к путанице, когда оказывается, будто бы не содержание определяет форму, а форма (структура) определяет со- 2 держание. Содержание не только может изменяться, но и, как правило, изменяется под воздействием формы. Более того, различная структурная организация одной и той же субстанции может дать качественно отличные друг от друга содержания. Но отсюда вовсе не следует, что все зависит только от структуры, что форме принадлежит примат над содержанием. Та или иная организация, структура объекта может качест- 1 Тюхтин В. С. Категории «форма» и «содержание» и их структурный анализа/Вопросы философии. 1971. № 10. С. 89, 90. Утверждение примата формы над содержанием, вопреки мнению В. С. Тюхтина, характерно вовсе не для всей идеалистической философии, а лишь для отдельных ее представителей. Так, Г. Дель Веккио писал, что правовая форма абстрактна, независима от правовой действительности и правового опыта (см.: Del Vecchio G. Lehrbuch der Rechtsphilosophie. Basel, 1951. S. 345- 351). 181 Методологические функции философии права венно изменить его содержание лишь в том случае, если сама субстанция данного объекта поддается преобразованию. Как бы мы ни изменяли организационную структуру объекта, последний невозможно превратить в нечто такое, чего потенциально не содержится в его субстанциональном составе. Именно поэтому первичным в изменениях содержания объекта является в конечном итоге его же субстанция. Содержанию права присуще постоянное развитие, непосредственно отражающее движение и изменение материальной и духовной жизни общества; развитие же формы права является опосредованным, происходит через изменение направленности и функций содержания. Однако определяющую роль содержания права по отношению к его форме не следует абсолютизировать: на развитие той или иной формы права влияют и многие иные факторы природной и социальной действительности (особенности исторической обстановки, национальные традиции, обычаи и т. д.), равно как и уже существующие формы позитивного права (например, наличие развитых форм конституционного законодательства, влияющих на формы текущего законодательства). Но в основном определяющее значение в развитии форм права принадлежит его содержанию. Следует, далее, иметь в виду, что, подобно тому как сущность может быть первого, второго порядка и т. д., так и форма может быть более или менее глубоко рефлектирована вовнутрь себя, т. е. в свое содержание. Глубоко рефлектиро- ванная в самое себя внутренняя форма, структура погружается в содержание и тем самым сливается с ним. Если, например, структура правовой нормы внутренне имманентна, типична для содержания всякого правового правила поведения, то внешнее выражение данной нормы в зависимости от ряда объективных и субъективных условий и обстоятельств имеет отнюдь не одинаковую степень связанности со своим содержанием. В одних случаях она выражается только в форме закона; в других - либо в законе, либо в иной форме актов высших органов государственной власти или управления; в третьих - может быть выражена в форме актов как высших, так и местных государственных органов, в форме актов как органов общей компетенции, так и органов специальной 182 Содержание и форма компетенции и т. д. В отличие от внешней формы права внутренняя форма права, погружаясь в свое основание и сливаясь с ним, более стабильна и менее многообразна. Итак, в праве следует различать внутреннюю и внешнюю формы. Так, в частности, внутренней формой правовой нормы является система строения, способ связи частей, структура, определенным образом организующая содержание этой нормы. Обычно в литературе эту форму называют структурой правовой нормы (гипотеза, диспозиция, санкция). Внешняя форма правовой нормы - это выражение вовне внутренне организованного содержания ее. Обычно в литературе эту форму называют формой выражения права, нормативным актом или источником права в так называемом формальном смысле (закон, указ, постановление и т. д.). Проведенное различие между сущностью и содержанием права, между внутренней и внешней формами права позволяет более глубоко уяснить единство содержания и формы права, их соотношение и взаимодействие. Это различие имеет и непосредственное практическое значение. Так, если сущность права обнаруживает, волю какого именно государства право выражает и закрепляет, то содержание права определяет, какие именно требования эта воля предписывает. Если, далее, внутренняя форма придает всем правовым нормам обязательную силу, то внешняя форма определяет степень юридической силы каждой правовой нормы по отношению к другим правовым нормам. Все правовые нормы, как известно, обязательны к исполнению, но не все правовые нормы в соотношениях между собой обладают одинаковой юридической силой (например, закон и постановление одинаково обязательны к исполнению, но закон обладает большей юридической силой, чем постановление). Наконец, предложенная трактовка содержания и формы права раскрывает их развитие. Так, в процессе развития содержания права наступает такой момент, когда его новые качества не укладываются в рамки старой формы. Тогда происходит «сбрасывание» старой формы права новым правовым содержанием, возникновение новой формы, адекватной своему содержанию. Однако следует иметь в виду, что такое «сбрасывание» старой формы права в целом происходит лишь 183 Методологические функции философии права при смене политической и социально-экономической формации, что отдельные старые формы права при определенных исторических условиях могут выражать новое правовое содержание, что иногда правовые правила поведения прошлой политической и социально-экономической формации (а следовательно, и их формы) могут сохраняться в новой формации (разумеется, в преобразованном, трансформированном виде). Со временем старая правовая форма видоизменяется применительно к новому содержанию или вовсе отбрасывается и заменяется новой. Сказанное полезно учитывать, в частности, в законотвор- 1 честве. Следует в заключение данной главы отметить два обстоятельства. Во- первых, анализ содержания и формы, как мы могли убедиться, органически связан с теми «парными» категориями, которые были рассмотрены в предыдущих главах, представляя собой их дополнение, обогащение, конкретизацию и развитие. И это вполне оправданно, поскольку в процессе познания права используются не отдельные «парные» категории, а их совокупность и одновременность. Во-вторых, в данной главе в качестве иллюстративного материала использовалась простая правовая «клеточка» - норма права. Между тем проблема содержания и формы права распространяется и на более обширные пласты права, в частности на систему права и систематизацию законодательства, которой будет посвящена специальная глава. Но прежде чем непосредственно обратиться к данной проблеме, решить ее последовательно и всесторонне, представляется необходимым подвергнуть анализу структуры и элементы, отдельное и общее, часть и целое в праве, которые не только лишний раз подтвердят органическую связь и взаимодействие всех философ 1 А. А. Ушаков справедливо отмечал: «Проблема содержания и формы в праве выступает как важнейшая часть методологии законодателя... ибо, к какому бы вопросу мы ни обращались, будь это вопрос о мастерстве законодателя, о качестве законодательства, о роли языка в праве, его решение связано с решением вопроса о содержании и форме в праве. Отсюда изучение проблемы содержания и формы имеет огромное не только теоретическое, но и практическое значение» (Ушаков А. А. Очерки советской законодательной стилистики. Пермь, 1967. С. 26-27). 184 Содержание и форма ских категорий в познании права, но и вместе с тем позволят ближе подойти к познанию системы права и систематизации законодательства.

Форма и содержание.

Упорядоченность бытия

Представления об упорядоченности бытия складывались еще в древних философских учениях. Вспомним, например, учение о гармонии (пифагорейцы), идеи мирового порядка (стоики). Их можно считать отдаленными провозвестниками системных представлений. Понятием, с помощью которого в античных философских учениях осмысливалась упорядоченность мира и его составляющих, служило также понятие формы. Оно обобщенно выражало способы существования разных видов бытия (их строение, воплощение, преобразование). Категория формы занимала центральное место в наиболее развитой и всеобъемлющей системе античности в философии Аристотеля. Понятие формы мыслилось и употреблялось им в постоянной соотнесенности с противоположным ему понятием, обозначающим то, что подлежит оформлению, упорядочиванию. Аристотель "антиподом" формы мыслил материю, Гегель - содержание: ведь предметом рассмотрения выступала у него мысль. Форма, начиная с Аристотеля, понималась какорганизующий фактор бытия. Оформленность противопоставлялась бесформенному и связывалась с организованностью, устойчивостью, общностью, упорядоченностью. Аристотелю, вслед за Платоном, форма представлялась активной силой, организующей пассивную материю,- по аналогии с ситуациями человеческого творчества (воздействие гончара на глину, скульптора - на мрамор и т. д.). По мысли Аристотеля, бытие становится доступным рациональному познанию в той мере и постольку, поскольку оно организовано, оформлено.

Гегель также связывал с понятием формы определенность предмета, из каких бы составляющих она ни складывалась. Категории формы и содержания предназначались у Гегеля для постижения многообразия бытия. Он обосновал неразрывную диалектическую связь формы и содержания. Мысли Гегеля о диалектическом единстве, взаимодействии формы и содержания, о гибкости, относительности этих понятий вошли и в учение материалистической диалектики.

Дать четкие определения понятий "содержание" и "форма" нелегко. Понятия эти древние, многозначные, с несколько размытыми значениями. Под содержанием понимают совокупность различных элементов и их взаимодействий, определяющих основной тип, характер того или иного предмета, явления, процесса.

Например, содержание того или иного производства - изготовление определенной продукции, содержание кинофильма - его сюжет (события, характеры, поступки, переживания героев, решаемые проблемы). Форма - принцип упорядоченности, способ существования того или иного содержания. Для производства это может быть организация труда, для художественного произведения - его композиция, разные приемы, "техника" выражения чувств, мыслей, идеи.

пояснялГегель. Маркс и Энгельс вслед за Гегелем мыслили форму не просто как что-то внешнее, поверхностное, но и как фактор внутренней организации того или иного явления, процесса. Форма закрепляет определенную ступень в развитии явления, тем самым обеспечивая накопление изменений и возможность дальнейшего развития. Энгельс пояснял, например, что условием, обеспечившим прогресс первых живых существ, явилось то, что они приобрели определенную, передающуюся по наследству структуру. Еще один момент: многообразие мира находит свое выражение в многообразии форм предметов и процессов. Эти довольно общие философские идеи можно конкретизировать на разнообразном материале. Так, идеи обновления{советского}общества требуют - для их реализации - законодательного, организационного закрепления, воплощения их в хозяйственные, социальные "механизмы".

Варианты динамичных соотношений формы и содержания многообразны. Здесь встречаются ситуации, в которых лидирующей, более мобильной стороной процесса оказывается изменение содержания, что, в свою очередь, обусловливает развитие формы. Например, трудовые, культурные навыки воздействуют в фило- и онтогенезе на формирование руки, речевое функционирование гортани оказывало влияние на развитие ее формы. Усложнение задач педагогики ведет к устареванию форм, методов обучения, общения с учениками, требует рождения новых форм педагогической деятельности. Углубление, развитие содержания научной деятельности сопряжено с устареванием форм и методов организации науки и научных исследований. Вместе с тем новые, эффективные формы упорядоченности того или иного процесса способны оказывать мощное стимулирующее воздействие на его дальнейшее развитие. Вот почему творческое созидание новых перспективных форм имеет такое важное значение в процессах развития.

Диалектическое единство, тонкая прилаженность формы и содержания друг к другу ярко проявляются в искусстве. Для выражения сходного содержания (скажем, чувства любви) здесь используются многообразные художественные формы. Однако любой вид, жанр искусства создает для этого свои выразительные средства. В результате тема любви в поэтической лирике выражена иначе, чем в повести, романе. Театр, кинематограф, балет, различные музыкальные жанры используют для этого свои выразительные средства. Причем мастера искусства вносят в "язык" жанра особый стиль, неповторимые черты таланта, творчества. Вариации форм выражения сказываются и на содержании. Оно предстает то нежно-лирическим, то трагически-роковым, то буднично-повседневным и т. д.

Единство формы и содержания в искусстве проявляется в том, что художественная форма должна соответствовать содержанию. Отнюдь не всякое содержание может становиться предметом искусства. Не устройство атомов, не производственные процессы или политические действия, как таковые, а человек, его чувства. судьбы, проблемы составляют предмет искусства. Кроме того, содержанию, в принципе пригодному для искусства, могут, однако, "противиться" те или иные его жанры. Так, далеко не всякий сюжет годится для балета, романса, оперы. Исключительное значение в искусстве имеет мастерское владение формой. Бездарно сделанный фильм вряд ли станет явлением искусства, точно так же далеко не каждый сборник стихов воспринимается как поэзия.

Форму вообще нельзя недооценивать. Она очень важна. Форма организует то или иное содержание, закрепляет определенную ступень развития, нормализует ее. Так, без соответствующего строения человеческой руки были бы невозможны осуществляемые ею сложные операции. Практические начинания, научные открытия, технические изобретения, художественные новации, если они не оформлены, не воплощены в тексте, "материале", могут мелькнуть и исчезнуть.

В человеческой жизни, общественной деятельности понятие формы тесно связано с понятием правил, упорядочивающих, регулирующих всевозможные виды деятельности. В технической деятельности это могут быть ГОСТы, инструкции. Различными правилами регулируется спортивная, международная жизнь, дипломатические отношения. Большое значение имеют правовые нормы, а также обычаи, ритуалы, традиции в различных сферах социальной жизни.

В качестве упорядочивающего фактора форма более консервативна, чем содержание. Жизнь убедительно продемонстрировала, например, консервативность форм управления многими участками жизни советского общества, сложившихся в предыдущие десятилетия и приведших к застойным явлениям. Вместе с тем удачно найденная форма организации труда, политической системы способна оздоровить, стимулировать общественные процессы. Возможно в ряде случаев и оживление, наполнение новым содержанием форм, на каком-то этапе утративших свою эффективность.

В процессе развития формы устаревают, становятся тормозящим фактором. Переход на новый этап требует перестройки формы, ее обновления. Маркс образно пояснял: в форме предметы "затвердевают", чтобы затем снова "расплавиться".

Реально форма неотделима от предмета, она есть более или менее устойчивая его организация. В то же время она имеет относительную самостоятельность. В чем же это проявляется?

В науке, практике, искусстве можно временно сосредоточить внимание (для целей анализа, изучения, совершенствования и т. п.) исключительно на формальной стороне предметов, действий, процессов. Существует целый ряд наук, специально изучающих различные формы: геоморфология, морфология растений и животных, структурная лингвистика и др. Пространственные формы объектов специально изучаются в геометрии, кристаллографии. Эффективно отвлечение и специальное изучение, совершенствование форм организации производства, науки, политической системы. Периодическая концентрация усилий на формах, приемах, средствах деятельности - важное условие совершенствования мастерства во многих видах человеческой деятельности, культуры.

В науке успешно применяется метод формализации знания (языка). Он представляет собой перевод содержательных фрагментов знания (в математике, логике, физике, химии, технических науках) на искусственный символический или формульный язык,подчиненный четким правилам построения формул и их преобразований. Этот метод весьма эффективен в строгих, точных науках. Краткость, обозримость символических выражений, оперативность преобразований, возможность подчинить их четким математическим и логическим правилам обеспечивают успешное решение познавательных задач на формальном уровне, делают возможным все более широкое использование ЭВМ. Вместе с тем формализация - перевод на искусственный язык содержательных разделов знания - необходимо дополняется в обратным процессом,интерпретацией, содержательным истолкованием математического и другого "формализма".

Относительная самостоятельность формы имеет и другие проявления. Одним из них является тенденция ее обособления в различных видах человеческой деятельности, превращения из средств в самоцель. Это оборачивается всевозможными проявлениями формализма, в том числе бюрократизма. Сугубо формальный поиск приемов, способов художественной и другой деятельности в этом случае замыкается сам на себе, начинает работать в холостую.

Требуемая мера гибкости или жесткости формальных правил той или иной деятельности зависит от характера этой деятельности. Скажем, в военном деле, в четко отлаженных медицинских методиках, технологических процессах необходимо строгое соблюдение правил. Тем не менее даже в таких случаях абсолютизация формальных правил нередко препятствует решению задач, ведет к сбоям, застою. Но особенно вредна заорганизованность в ситуациях творческой деятельности, где значение имеет результат, а не жестко регламентированный способ его осуществления.

Единство формы и содержания, образность. Целостность, композиционное единство. Целостность композиционное единство отдельного предмета.

1. Форма в статике и динамике
2. Прочтение и восприятие конкрет­ной формы костюма

Форму нередко рассматривают в статическом состоянии, в то время как костюм является динамической системой, постоянно меняющей свои положения. Иногда не учитывается, что форма костюма неразрывно связана с человеком и может быть рассмотрена только в связи с его образом, пропорциями и движением. Если это так, то форма костюма выступает как система, которую мы можем исследовать на уровне раз­ных ее слоев. Если нас интересует, например, как изменилась цветовая характеристика военных мундиров армии в течение XIX в., то нет необ­ходимости исследовать геометрию формы: мы ограничимся констата­цией перемен оттенков в определен­ных периодах, соотнося цветовые ха­рактеристики с перечислением форм и деталей, цвет которых изменял­ся. В данном случае в качестве иссле­дуемого объекта формы будет выс­тупать поверхностный, материальный, слой, несущий все цветовые харак­теристики. Но если мы хотим понять механизм перемен в развитии самого строя костюма, т.е. выяснить внут­реннее взаимодействие между его час­тями, то нужно перейти на другой уровень исследований - структур­ный, где требуются определенное обобщение и абстрагирование, услов­ное вычленение элементов и зна­ковое обозначение.

Рис.1. Различные фазы формы костюма при движении

Таким образом, при исследовании формы костюма можно выделить четыре уровня:

1) фактура ткани, цвет, декор, линии, отделки, видимые швы - материально-декоративный уровень;

2) степень свободы костюма, вы­ражающаяся в степени прилегания к фигуре материала в различных ее точках (что также характери­зует моду) - уровень прибавок на свободу облегания (прибавки на моду);

3) структура как геометрическая внутренняя характеристика формы (пропорции, геометрия, симметрия) и связь между частями - структур­ный уровень;

4) пластическая форма самой фи­гуры - уровень пластики фигуры.

Исследование формы костюма по этим уровням вызывает необходи­мость глубокого анализа их взаи­мосвязи.

Так как характер формы костю­ма динамичен, демонстрация моделей одежды должна осуществляться в виде театрализованного представления, ревю, групповых или одиночных выходов манекенщиц.

Фиксации конкретной формы при быстром движении манекенщиц (осо­бенно при групповом выходе) почти не происходит. Художники-моделье­ры - режиссеры демонстраций идут на это сознательно, их цель - оста­вить в памяти зрителей обобщенный пластический символ-форму. В показе нередко предлагают два - четыре таких символа-формы либо в виде отдельных ассортиментных групп, либо в виде идеи этих форм, прове­денной через разный ассортимент костюма.

Но это не все. Главное в демонст­рации - это вынесение на суд зри­телей одной глобальной идеи, зало­женной во всей коллекции моделей. Эта идея может, например, заклю­чаться в новом сочетании геометри­ческих форм и их пропорциональных отношений. Главной идеей коллек­ции может быть овальная форма комбинезонов, юбок, блузок, форма пальто с прилеганием в верхней час­ти груди, высокими стойками, с небольшой по форме обувью и ок­ругленными головными уборами. Эта форма предлагается в нескольких моделях различных ассортиментных групп и образе манекенщицы, в ма­нере демонстрировать изделия (нак­лон головы, выпячивание груди или живота, положение рук - на талии, бедрах, в карманах изделия, харак­тер шага).

Следовательно, вся коллекция представляет собой большую систему формы с подсистемами групп-форм и с элементарными формами отдель­ных моделей внутри них, интерпре­тирующих идеи в различных цвето­вых, фактурных и других комбина­циях.

Прочтение и восприятие конкрет­ной формы костюма связано также со временем, так как форма - это пространственно-структурное образо­вание, проходящее через различные фазы движения, которые представля­ют собой не только перемещение физического тела в пространстве, но и биологические изменения и изме­нения интенсивности и напряжения, движение звуков и внутреннее рит­мическое движение.

Однако движение следует рассмат­ривать не только как механичес­кий фактор, но и (самое главное) как временной. Форма костюма скла­дывается во времени и пространстве благодаря накоплению признаков.

Развитие формы во времени оз­начает преемственность, появление эталона, стандарта современной фор­мы, идеала для своего времени, идеа­ла, периодически нарушаемого рукой художника, что ведет к смене стиля, его развитию, новизне. Временное развитие формы является ее важ­нейшим признаком. Например, если мы остановимся на форме костюма 20-х годов XX в., то наиболее яр­кое воплощение ее увидим в 1924 - 1925 гг., когда костюм вобрал в себя и сложил основные свои принци­пы. Далее костюм приобретает иные признаки, которые разрушают пре­дыдущую форму и создают предпо­сылки для следующей его фазы.

Таким образом, под формой кос­тюма следует понимать динамичес­кую модель пространственно-времен­ной системы, обладающей много­уровневой структурой связи между ее элементами, фигурой и средой.

Основные законы существования формы - цельность и организация. Форму можно рассматривать в трех аспектах: как единичную элементар­ную модель-систему, характеризую­щую конкретный образ человека, как тип, выражающий общую идею группы изделий, и как базовую форму, которая характеризует сис­тему максимум, выражающую обоб­щенную идею времени.

Форму характеризуют геометричес­кий вид, структура, конструкция, материал и пропорции. Форма, в ос­нове которой заложена структура, исходная для всех последующих вариаций, называется базовой.

Рис. 3.2. Схема модификации формы классического костюма XX в.

Базовая форма лежит в основе серии изделий, является выражением идеи, формы определенного стиля. Базовой форме костюма свойственны:

· гармонически связанная целост­ность, основанная на стабильности и единстве составляющих элементов во времени;

· относительно устойчивое соотно­шение частей на протяжении дли­тельного времени;

· наличие определенной структуры, отражающей научный, технический и эстетический уровень жизни общест­ва;

· выражение определенного пласти­ческого образа;

· единство лежащих в ее основе принципов связи между частями сис­темы по геометрическому виду фор­мы, конструктивным и силуэтным линиям, пропорциональному и рит­мическому расположению частей и их симметрии, распределению цветовых и тональных масс, материалу, фак­туре и характеру декора.

Стилевая базовая форма может стать классической, если она наибо­лее полно концентрирует в своих элементах существенные признаки времени.

Принципы организации классичес­кой формы становятся нормативны­ми для многих будущих поколений, а создаваемые на этой базе изделия - образцовыми. Классическая форма обладает наибольшей жизнеспособ­ностью, так как она не только мак­симально отражает прогрессивные тенденции своего времени, но и опережает его. В классической форме найдено равновесие между эстетичес­кой и утилитарной функциями.

Примерами классических форм мо­гут служить английский костюм, свитер, шотландская юбка в склад­ку, пальто-реглан, фрак, редингот, туфли-лодочки, платье-рубашка, брю­ки, пиджак, мягкая фетровая мужс­кая шляпа, шапка-ушанка, сапоги и т.д.

Классическими формами в костю­ме мы можем считать те элементы или системы, которые пришли к нам издалека и отвечают функциона­льным требованиям нашего времени. Например, такая деталь, как жабо - атрибут костюма XVII в., может служить прекрасным украшением современной женской блузки. Обле­гающие ноги суконные штаны-чулки, широко распространенные в средне­вековье, в настоящее время заменены трикотажными колготами. Однако манера ношения костюма, его образ почти никогда не повторяются.

Классическая форма отражает пре­емственность времен и соответствует наиболее общим объективным чело­веческим характеристикам. Она бо­лее концентрированно фиксирует этапные приметы и явления совре­менности и в значительно большей степени, чем модная форма, является интернациональной и демократичес­кой. На рис. 3.2 представлена схема изменения формы классического.костюма.

Известно, что в природе нет аб­солютно статичных форм, поэтому каждая форма или ее отдельный элемент стремятся вступить в про­цесс взаимодействия со средой.

Форма - это не только органи­зованный объем, но и отграниченное пространство, где линии фиксируют ее различные состояния: разрастание, напряжение, сжатие. В отдельных слу­чаях сами линии образуют центры сил притяжения и отталкивания. Мы считаем правомерным для формы костюма введение понятия "напряжение, которое характеризуется траекторией кривизны.

Напряженной будем называть та­кую форму, которая приближается по конфигурации к сложным гео­метрическим фигурам, выражаемым кривыми второго и более высокого порядка.

Рис. 3.3. Движение психологического центра формы

Понятие "напряжение" использует в исследовании развития костюма за три столетия американский уче­ный А. Кребер. Он говорит, что периоды большой вариабельности в костюме, а следовательно, "напря­жения" (нагнетания) образца совпа­дают точно с периодами револю­ционно-наполеоновскими, мировой войной 1914 г. Можно добавить, что напряжение было свойственно образцам модного костюма 1941 - 1946 гг.

Таким образом, любая форма должна иметь центр тяжести, ось симметрии. Центр определяет величи­ну и направление ее движения и может быть представлен как пси­хологическая сила. Центр всегда мож­но установить благодаря не только его обозначенное™, но и взаимодей­ствию сил, исходящих от зрительно воспринимаемого изображения.

А. Кребер также считает, что социокультурные стрессы и неустой­чивость приводят к разделению моды и нестабильности.

Всякое произведение искусства нуждается в равновесии психологи­ческом и физическом. С точки зре­ния физики равновесие - это состо­яние тела, при котором действую­щие на него силы компенсируют друг друга. Это такое расположение элементов, где каждый из них на­ходится в устойчивом положении. Несбалансированная форма кажется случайной, временной и, следователь­но, необоснованной.

Центр - это часть формы, своеоб­разный фокус, определяемый психо­логически по концентрации и до­минантности признаков на данном этапе в развитии формы. На рис. 3.3 мы видим различное расположение центра в соответствии с акцентом значимости элементов формы. Мы называем его "психологическим цент­ром" в отличие от центра физичес­кого, место нахождения которого зависит от расположения частей фор­мы, пропорциональности, гармонии членений и т.п. Психологическим центром является место расположения главного психологического ак­цента костюма, который определяет тенденцию формы и дальнейшее вза­имодействие ее линий. Перемещение этого центра воздействует на форму, линии становятся или очень сжаты­ми, или расслабленными. Иное рас­положение психологического центра свидетельствует о новой фазе раз­вития формы, имеющей свою за­кономерность.

Итак, форма костюма представ­ляет собой динамическую систему взаимодействующих частей и может быть рассмотрена как пространствен­но-временная категория. Вместе с тем форма в различных периодах имее напряжения и всегда стремится сохранить рашюнееие.

Обобщая сказанное, мы приходим к следующим выводам:

форма костюма - понятие слож­ное и многоуровневое;

форма костюма всегда представ­ляется как динамическая система взаимодействующих частей;

форма костюма может быть рас­смотрена как пространственно-вре­менная категория;

главное свойство формы костю­ма - ее постоянное состояние движе­ния, которое определяет и характер связей, и развитие целого и элемен­тов;

форма костюма тесно связана с движением человека и модным плас­тическим изгибом его фигуры;

форма - это определенное "сило­вое" поле или несколько полей, где возникают очаги напряжения; отсюда формообразование - "энергетичес­кий" процесс;

процесс сложения формы состоит из отдельных состояний формы, ее фаз и циклов.

Принцип организации формы мож­но выявить наиболее полно, изучив ее структуру.

Контрольные вопросы:

1. Каковы 4 уровня при исследовании формы одежды?

2. Дайте определение напряженной форме?

3. Что такое форма одежды?

4. Что характеризует форму костюма?

Это один важнейших законов творчество необходимое условие художественности произведения. Содержание и формы это эстетические категории выражающие соотношение в искусстве внутреннего духовного идейно - образного начала и его внешнего непосредственного воплощения. В произведения искусства содержание и форма настолько тесна, что отделив форму от содержания, значит уничтожить содержание а отделив содержания от формы значит уничтожить форму. Взаимосвязь содержания и формы характеризуется двумя моментами.

1. Форма художественного произведения вырастает из содержания и призвана служить его выражением.

Художественный образ служит для обозначения связи между действительностью и искусства и представляет собой продукт мысли художника. Подлинно-художественное произведение всегда отличается большой глубиной мысли, значимостью поставленной проблемы, интересной формой.

В художественном образе как важным средством отражения действительности, сосредоточены критерии (признаки) правдивости и реалистичности, соединяя реальный мир и мир искусства. Художественный образ даёт нам с одной стороны воспроизведения действительности мыслей, чувств, поступков, а с другой стороны делает это с помощью средств характеризующиеся условностью. Правдивость и условность существуют в образе вместе. За счёт этого может существовать искусство вообще и хореография в частности, если всё в неё условно обобщено? За счёт присущего человеку художественные мышления и восприятия, которое основано на чувственном восприятии мира. Основная характерная черта этого мышления Ассоциативность.

Ассоциация – (от латинского соединение) психологическая связь, возникающая между двумя и более психологическая образования, восприятиями, представлениями, идеями. Механизм ассоциации сводится к возникновению связи одного ощущения с другими.

Эти ассоциативные связи опираются уже сложившиеся представления о предметах, явлениях, на уже сложившиеся представления явлениях они всегда субъективны. Отсюда трудности восприятия незнакомого.

Балетмейстеру нужно уметь :

- объединить субъективные восприятия мира в один определённый конкретный образ понятный для всех.

- иметь образно-метафорический тип мышления и развивать его у зрителя.

Метафора – (от греческого языка перенос) это художественный приём, основанный на образном сближении, сходстве, явлений действительности. Переносное значение одного предмета явления, ощущения на другой при помощи осознания их различия.

- балетмейстеру нужно иметь образно-метафорический тип мышления т.е воспитывать в себе соответственно поиск содержания из действительности, создавать метафорическую образность в произведении.

Перенесение признаков одного предмета на другой создаёт новое представление, создаётся метафорический образ.

Я смотрю- вижу- думаю- размышляю с помощью и ассоциаций в связи цепочек - начинаю понимать содержание, заложенное в произведение, расшифровать его образ, метафору.

Образность разрушается и исчезает:

- художник копирует факт реальности (натурализм);

- формализм, когда художник полностью уклоняется от изобразительных фактов действительности, когда художник не оценивает содержание.

6. Художественная форма и содержание

Художественное содержание

Художественное содержание – это правдиво выраженное идейно-эмоциональное отношения художника к действительности в её эстетическом значении, вызывая положительное воздействие на чувства и разум человека, способствует его духовному развитию.

1. Тема (от греческого слова предмет) это наиболее широкий круг вопросов, проблем жизненных явлений, о которых рассказывается в произведении. Тема отвечает на вопрос о чём произведение?

Тема борьбы;

Добра и зла;

Историческая;

Природы;

Детская.

2. Идея (от греческого вид, образ, целостный смысл законченного произведения). Та главная мысль, которую автор хотел внушить, передать зрителю и отвечает на вопрос ЧТО ХОТЕЛ СКАЗАТЬ АВТОР ЗРИТЕЛЮ?

Для того чтобы правильно сформулировать идею нужно в сюжетной драматургии поставить вопрос «Я хочу сказать зрителю, что…», в бессюжетной драматургии «Я хочу показать зрителю образ…».

3. Сюжет (от французского предмет) связь событий в сюжете раскрывает движение характеров и чувств конкретного действия и взаимоотношений героев.

Художественная форма

Художественная форма -это внешнее выражение художественного содержания, гармоническое соединение частей и целого, элементов и структуры.

Гармония (от греческого созвучие, согласие) эстетическая категория, обозначающая высокий уровень упорядочного многообразия.

Элементом формы является композиция (от латинского языка составление, соединение).

Принципы, т.е. правила построения формы - это соотношение и организация частей произведения, соподчинение частей целому и выражение целого через части (дом из кубиков) Форма воплощает соединение в характерный образ с помощью определённых изобразительно-выразительных средств, которыми располагает каждый вид искусства.

Основными этапами формирования художественного образа является:

1. Образ, замысел - здесь происходит озарение художника, когда будущее произведение представляется ему в главных чертах. От замысла во многом зависит дальнейший ход творческого процесса.

2. Образ произведения – это конкретизация образа, замысла в материале. Произведение получает реальное существование.

3. Образ восприятия – это восприятие художественного произведения зрителем, главной цель которого, является понимание и раскрытие идейного содержания произведения. Восприятие – это сотворчество зрителя и художника.

Художественный образ является главным результатом способным глубоко волновать человека и одновременно с этим оказывать на него огромное воспитательное значение.

Художественный образ обозначается синтезом следующих компонентов:

1. Музыка;

2. Композиция;

3. Оформление.

Без образа нет танца, если не возникает художественный образ остаётся просто набор движений.

Из истории вопроса Идея «формы» была, бесспорно, одной из первых значительных идей, разрабатываемых в философии. В западной философии приоритет здесь, как признается, принадлежит Платону и Аристотелю. Хотя первоначальные варианты философской концепции «форма и содержание» можно увидеть уже в воззрениях самой первой западной философской школы - т.н. «ионийской школы», натурфилософского направления, сформировавшегося и развивавшегося в 6-4 веках до нашей эры.

Ее представителей объединял поиск некоего «первоначала» - «первичной материи», или «первичного содержания», - лежащего в основе существования всех вещей: Фалес Милетский признавал такой первоначальной субстанцией воду, Анаксимен воздух, Гераклит огонь и Анаксимандр - некий «апейрон».

Уже во взглядах ионийских натурфилософов присутствовало также понимание диалектической взаимосвязи формы и содержания: первоначало в качестве «содержания» (будь то вода, воздух и т.п.) существует не само по себе, а в бесконечном многообразии своих конкретных материальных проявлений («форм»). Однако «ионийцы», хотя по существу уже разрабатывали проблему диалектики формы и содержания, все же еще не выделяли их как отдельные философские категории; впрочем, то же можно сказать и о Платоне с Аристотелем, которых считают «первопроходцами» этой философской проблемы. В произведениях Платона форма часто соотносится с одной из центральных категорий его философии - «идея» (eidos), на которой базируется платоновская теория форм. Коротко говоря, для Платона именно формы или идеи являются постоянной реальностью, тем «прообразом», который делает любую вещь тем, «что она есть». Согласно Платону, любая конкретная материальная вещь, предмет или даже живое существо (например, реальная конкретная собака) могут изменяться: конкретная собаки может, например, умереть, и когда это произойдет, это будет уже не «собака», а просто мертвая материя. «Идея» собаки («собачность»), однако, не подвержена изменениям: она неизменна и вечна. При этом все и любые конкретные собаки являются презентациями единственной, неизменной и вечной формы (той самой «собачности»). Хотя эта теория может показаться очень сложной, ее можно проиллюстрировать некоторыми положениями математики, к которой сам Платон часто возводил свою теорию форм. Так, «идеальный» треугольник определяется как трехсторонняя фигура, сумма углов которой составляет ровно 180 градусов. Все конкретные и реальные треугольники - начерченные на бумаге, построенные из какого-то материала и т.п. - всегда будут в какой-то мере отличаться от этого абстрактного «идеального» треугольника. Самые точные приборы могут показать, что линии или углы не совсем «правильны», даже если погрешность минимальна. По этой причине реальные треугольники, строго говоря, не соответствуют определению треугольника. Единственный «правильный» треугольник этом контексте - треугольник «идеальный» в платоновском смысле, т.е. тот образ треугольника, который мы представляем себе в уме и который полностью отвечает каноническому определению треугольника. Платон использовал эту же теоретическую модель для сопоставления всех отдельных и конкретных феноменов (деревья, кошки, человеческие существа и т.д.), подверженных изменению, с их неизменными и вечными «идеями» или формами. Понимал ли Платон эти формы как реально существующие в неких высших сферах отдельно от своих конкретных проявлений или просто как быть умопостигаемую абстрактную природу неизменных физических законов - до сих остается предметом оживленных ученых дискуссий. Здесь стоит заметить, что, как будет показано ниже, современное понимание «формы» и «содержания» противоположно платоновскому: именно содержание, как правило, рассматривается в качестве основы, проявляющей себя в конкретных формах. Эта позиция восходит уже к Аристотелю.